Соматические целители и соматические педагоги

 

Соматические целители и соматические педагоги

Томас Ханна

Эта статья впервые была опубликована в журнале SOMATICS: Magazine-Journal of the Bodily Arts and Sciences, Volume I, No. 3, Autumn 1977 («CОМАТИКА: Журнал телесных дисциплин и наук». Том I, № 3. Осень 1977 )

 
В настоящее время существует такое множество различных видов «телесных практик», что зачастую один специалист этой области не может понять, что делает другой. Данная статья призвана помочь разобраться в этой непростой ситуации.
Нечто важное произошло в 60-е гг. прошлого столетия, что положило конец безмятежным дням простой медицины и вынесло нас далеко за ее пределы. Казалось, прорвало невидимую дамбу, и наружу вырвались новые невиданные методы лечения: групповая психотерапия, гештальт-терапия, группы личностного развития, Т-группы (тренинговые группы), транзакционный анализ, биоэнергетика, психосинтез, танцевальная терапия, рольфинг (глубокий массаж соединительных тканей) и десятки других. Еще больше усложнили ситуацию пришедшие из Азии древние практики, также, казалось бы, имеющие терапевтические свойства: различные виды йоги, медитации, боевых искусств и другие.
Все эти новые методики имеют общую черту — это единый подход, при котором человек рассматривается как динамическое целое (система), в котором психические и физические функции организма неразрывно связаны. Эти новые виды терапии оставили далеко позади традиционное четкое разделение между психическим и физическим и используют методы, оказывающие влияние одновременно на разум и тело.
Наиболее ярко этот комплексный подход проявляется в соматических методах лечения, где терапевт понимает, что, оказывая воздействие на тело пациента, он, таким образом влияет и на его разум. Этот подход является соматическим в том самом прямом смысле, что человеческий разум в нем воспринимается как нечто материализованное. Соматический терапевт понимает, что судьба человеческого разума неразрывно и тесно связана с судьбой его тела – эту точку зрения, бесспорно, разделяет и традиционная медицина. Другой же аспект соматического видения уникален, а именно: работа человеческого разума (мыслительный процесс) может оказывать влияние на изменение организма. Для соматических терапевтов это двусторонний процесс: если состояние чьего-либо организма напрямую оказывает влияние на разум этого человека, то верно и обратное. Они не представляют, как может быть иначе, ведь организм – это единое неразрывное целое.
Разделяя этот единый подход, не все виды соматического лечения, тем не менее, развиваются в одном направлении. Соматические целители, как и представители традиционной медицины, предлагают средства лечения конкретных заболеваний. Соматические педагоги же, наоборот, стараются обучить клиента, а не лечить его — лечение вторично по сравнению с более общей задачей: научить клиента, как достичь более высокого уровня здоровья, развития и благополучия.
 

Соматические целители


Мне кажется, что невозможно наблюдать за тем, как соматические целители уровня Александра Лоуэна и Стенли Келемана работают со своими пациентами, и не быть очарованным этим процессом. Невозможно не восхититься их умением определять черты личности человека по линиям его осанки. Поначалу это может показаться чем-то мистическим. Затем, при более близком рассмотрении, начинаешь замечать, что линии тела конкретного человека могут рассказать что-либо о его характерных привычках и что любой человек (при определенной внимательности) может научиться «читать» эти линии. Здесь важно замечать мелкие детали: посадку головы, изгиб шеи, угол наклона плеч, таза, напряжение в коленях, особенности внешнего вида глаз и рта. Взятые в комплексе, все эти детали помогут определить, что представляет собой конкретный человек.
Такого рода «чтение» тела пациента в значительной степени и составляет весь диагностический процесс. После того как терапевт отметит привычную позу своего клиента, он может попросить его наклониться, занять неустойчивое положение и удерживать его, пока тело не начнет испытывать напряжение. Со временем напряжение будет расти, в теле появится дрожь, и если удерживать такое положение достаточно долго, дрожь перейдет в конвульсии; в этот момент пациент даже может разрыдаться или закричать. Или же человека могут попросить прилечь на кровать, помахать руками и побрыкаться, как это делает маленький ребенок в приступе гнева или раздражения. Через некоторое время эти простые «детские» телодвижения также могут привести к дрожи, конвульсиям и рыданиям.
Под конец этого захватывающего представления человек преображается. Его кожа становится розовой, дыхание — более глубоким, плечи опущены, а глаза буквально сияют. Он спокоен, он улыбается. И, как ни странно, вы можете заметить, что его голос стал более глубоким.
Этот терапевтический успех называется катарсисом и является классическим в медицине. Катарсис — это очищение разума и тела, посредством которого человек освобождается от того, что вызвало его болезнь (что является одной из древнейших задач медицины). Сам термин «катарсис» говорит нам о том, что биоэнергетика связана с психоаналитическим методом Фрейда.
По мнению Райха, репрессия (подавление воспоминаний и эмоций) локализуется в мышечной системе, а совокупность всех мышечных напряжений и составляет видимую структуру характера человека.
Фрейд полагал, что важнейшим, переломным моментом в процессе психоанализа пациента является высвобождение его подсознательных воспоминаний и эмоций, что не только дает ему новое понимание (инсайт), но и освобождает от эмоционального напряжения. Это двойственное терапевтическое явление имеет абсолютно психофизиологический характер: психологический момент – это лучшее понимание себя, а физиологический – освобождение от напряжения.
Заслугой последователя Фрейда, Вильгельма Райха, является конкретизация психоанализа – он определил понятия «подсознание», «репрессия», «индивидуальность» и «катарсис» применительно к человеческому телу. Райх рассматривал репрессию не как психическую деятельность человека, а как соматическое явление: мышцы тех частей тела, которые подверглись определенному воздействию, сократятся и останутся в этом «зажатом» состоянии, не давая, таким образом, человеку осознать этот опыт. По мнению Райха, репрессия является основой для образования зажимов в мышечной системе, а совокупность всех этих мышечных напряжений (зажимов) и составляет видимую структуру характера человека. Тело любого человека, по мнению Рейха, имеет свой характерный мышечный панцирь: напряженные мышцы сковывают движения тела, объединяют эмоциональную сторону жизни и подавляют воспоминания особого рода, не давая человеку осознать их. Таким образом, если терапевту удастся освободить пациента от этой брони, то произойдет катарсис, который восстановит гибкость тела и яркость эмоционального восприятия и позволит подавленным воспоминаниям снова стать осознанными.
Райх считал соматическое (телесное) исцеление необходимым дополнением к психоанализу Фрейда, который помогает пациенту понять себя, в основном, посредством вербальной терапии. Райх полагал, что перед тем как проводить терапию в форме психоанализа, пациента следует подвергнуть невербальному лечению в форме снятия мышечного напряжения. А затем, будучи в более расслабленном, спокойном состоянии, пациент будет лучше подготовлен к самопознанию.
Райх горячо верил, что его соматическое «видение» психоанализа полностью соответствовало идеям Фрейда и дополняло их. Он не трактовал понятие «либидо» как метафору, а представлял его (либидо) как непосредственные переживания, которые люди получают от так называемых потоков наслаждения, идущих внутри их тела. Свободное течение этих либидных потоков, говорил Райх, — признак сексуального здоровья. Когда же течение этих потоков ограничено мышечным панцирем, человек нездоров; эти ограничения сдерживают его сексуальное удовольствие и не дают достигнуть высшей точки оргазма. Райх был убежден, что люди, страдающие неврозами, не могут достичь полного сексуального удовлетворения.
Центральное место в терапии Райха занимали приемы, разработанные для освобождения от мышечного панциря. В отличие от своих коллег, занимавшихся психоанализом в чистом виде, он дотрагивался до своих пациентов, работая с их костной системой и воздействуя на различные группы мышц. Также он придумал, как использовать непроизвольные реакции организма. Например, один из способов расслабить диафрагму пациента и помочь ему дышать глубже – это попросить пациента засунуть себе палец в горло, чтобы вызвать рвотный рефлекс. Таким образом срабатывает непроизвольный механизм управления мышцами, которым мы не можем управлять сознательно.
Александр Лоуэн продолжил работу Райха и назвал развиваемое им направление биоэнергетикой. Будучи плодовитым и довольно понятным писателем, Лоуэн стал ярым пропагандистом райхианской точки зрения. В райхианской терапии существует множество направлений и их приверженцев, которые под различными именами (вегетотерапевты, оргономисты, неорайхианцы, биоэнергетики) распространились по всей Европе и Америке. Вместе со своим коллегой Джоном Пиерракосом Лоуэн практиковал и обучал других специалистов в Нью-Йорке. Стенли Келеман принес райхианскую методику на Западное побережье.
Принудительное растяжение фасции достаточно болезненно, и оказание настолько сильного давления на определенные группы мышц заставляет многих пациентов неожиданно вспоминать или заново переживать болезненные эпизоды из их прошлого.
Все эти соматические целители были врачами (кроме Келемана, который занимался мануальной терапией), с общей врачебной задачей — избавить пациента от неприятного симптома. Но райхианские целители старались добиться этого снятием мышечных «блоков», которые препятствовали свободному течению энергии. Метафору «блоки» райхианцы понимают определенным образом и полагают, что высвобождение и свободное течение того, что они называют биоэнергией, – это наилучшее состояние здоровья, и их телесная терапия направлена на достижение пациентом именно этого состояния.
Успех райхианцев в деле освобождения человека от постоянного напряжения можно увидеть иначе, чем они сами описывают свою работу. Знаменитый нейрофизиолог Эрнст Геллхорн предлагает взглянуть на катарсис райхианцев, пожалуй, с менее метафоричной точки зрения.
Геллхорн выделяет две фазы активности нервной системы: эрготропную (в которой организм находится в напряженном состоянии от работы и выработки энергии) и трофотропную (в которой организм отдыхает, спит, восстанавливает энергию и ткани). Обычно, когда фаза напряженной активности заканчивается, наступает «обратный эффект», который переводит нервную систему в трофотропную фазу восстановления. Однако если человек живет в состоянии постоянного непрекращающегося стресса — а это типично для большинства современных людей, — эффект не имеет возможности запуститься. И человек остается в эрготропном состоянии напряжения и стресса.
В этой ситуации нужно настолько усугубить напряженное эрготропное состояние, чтобы «обратный эффект», наконец, самозапустился. Когда это произойдет, человек выйдет из истощающего состояния хронического стресса и внезапно перейдет в спокойное, трофотропное состояние восстановления. Райхианские методики с их эффектом, который они оказывают на пациентов, предполагают, что что-то подобное и происходит.
Параллельно с райханскими методиками существует революционная работа Иды Рольф, посвященная разработке методов избавления тела от мышечных блоков. Система ее методик носит название структурной интеграции, но более популярно название рольфинг. Рольфинг не считается лечением в строгом смысле, а скорее является общей лечебной процедурой, одинаковой для всех пациентов. Рольф разработала серию из десяти сеансов глубокого мышечного массажа, причем каждый сеанс посвящен определенной группе мышц, отвечающей за принятие и удержание вертикального положения. Массаж призван освободить мышцы от сдерживающего эффекта покрывающей и соединяющей их тугой фасциальной мембраны. Освободившись от такого эффекта, мышцы автоматически предоставляют большую свободу движения. Эти десять сессий позволяют основной мускулатуре человека поддерживать скелет в балансе относительно силы тяжести. Также массаж способствует и увеличению гибкости тела: многие люди, которые никогда прежде не могли дотянуться до своих пальцев на ногах, смогли это сделать после структурной интеграции.
Как и райхианцы, Рольф стремится избавить тело человека от того, что ограничивает его. При этом используются довольно силовые методы; «рольферы» используют всю силу рук при давлении на оболочку мышц и ее растяжении. Принудительное растяжение оболочки достаточно болезненно, и такое сильное давление на определенные группы мышц заставляет людей неожиданно вспомнить или пережить болезненные инциденты из их прошлого.
В других видах терапии для достижения катарсиса используются стресс и боль. Первичная терапия Янова и ее многочисленные модификации используют стресс или намеренно болезненный глубокий мышечный массаж, чтобы спровоцировать катарсис – зачастую с криками, рыданиями и истерикой.
Другое направление соматического лечения – психодраму – разработал венский психиатр Дж. Л. Морено, переехавший в США в 1930-х гг. Морено считал психодраму продолжением психоанализа, где пациент разыгрывает остроэмоциональные отношения, играя попеременно себя и других членов семьи. Психодрама получила развитие во многих других направлениях: гештальт-терапии Фрица Перлза, трансакционном анализе Эрика Берна и психомоторной терапии Альберта и Дианы Пессо. Наибольшую физическую активность предполагает психомоторная терапия. Пациентов побуждают выражать свои эмоции так, как будто они участвуют в мини-драме, например, в гневе избивать подушку, в то время как помощник отыгрывает роль безразличного родителя, пренебрегающего своим ребенком.
Образование и лечение имеют общую цель — изменить жизнь человека к лучшему. Терапевт улучшает положение, излечивая заболевания человека. Педагог улучшает положение, помогая человеку стать более способным.
Параллельно западным методикам соматического исцеления развиваются азиатские традиции акупунктуры, шиацу, полярного массажа; каждая из методик также направлена на снятие блоков для обеспечения правильного течения энергии. Эти восточные техники приобрели такую же популярность, как и новые западные.
Все соматические целители имеют общие медицинские задачи — устранить симптомы, облегчить боль или ослабить напряжение. Они считают, что напряжение и расслабление соотносятся, как патология и здоровое состояние. Для того чтобы ускорить снятие блоков и наступление расслабления, они побуждают пациента «освободиться», «поддаться» и «подчиниться» или «принять» иногда весьма болезненные изменения, которые возникают в процессе лечения. Это ускоряет оздоровительный процесс и ведет, в конечном итоге, к исцелению.
Это желание исцелить и отличает соматическое лечение от соматического обучения, причем последнее направлено не на лечение заболевания, а на улучшение функционирования (работоспособности) клиента в целом. Соматические педагоги не заявляют, что нашли способ улучшить методы, применяемые корректирующей медициной таким образом, чтобы вывести терапевтические методы за пределы известных границ. Они не заявляют, что просвещение (знание о соматике) приводит к терапевтическим результатам и даже гораздо большему.
Образование и лечение имеют общую цель: изменить жизнь человека к лучшему. Терапевт достигает цели, излечивая его заболевания. Педагог же – помогая человеку стать более способным (иметь больше возможностей). Терапия устраняет препятствия для нашего выживания, образование же делает нас более способными вести успешную жизнь. Различаются мотивы – различаются и методы. Соматические педагоги занимаются различными видами телесной терапии, многие из которых, на первый взгляд, очень похожи на то, что делают соматические целители. Но это не так.

Соматические педагоги


Клинически успешной формой соматического обучения, которая, на первый взгляд, может и не походить на «работу с телом», является биологическая обратная связь. Здесь мы пользуемся инструментом, который помогает нам узнать о физиологических изменениях, происходящих в организме, которые иначе бы остались за гранью нашего сознания. Нечто такое же простое, как зеркало, можно использовать в качестве средства биологической обратной связи. Фредерик Матиас Александер, один из первых соматических педагогов, пользовался зеркалом при определении лучшей осанки в стоячем положении. Но дополнительные знания о человеческом теле мы получаем при помощи электронных приборов, измеряющих волны электромагнитного излучения мозга, напряженность мышц, температуру кожи или электрический потенциал кожи.
Когда человек узнает о специфических процессах, происходящих в его теле, он может научиться в некоторой степени управлять ими. Мигреневые головные боли, например, очень сложно контролировать при помощи стандартных медицинских приемов; так как причины расширения черепных артерий в коже головы остаются неизвестными, подобрать лечение также не удается. Однако, исследователи в области обратной биологической связи выяснили, что если пациенту, страдающему мигренью, установить датчики температуры на пальцы рук, то постепенно он научится повышать и понижать температуру своих кистей. Температура повышается с расширением кровеносных сосудов, что вызывает приток крови к рукам. Такой отток крови к конечностям уменьшает кровяное давление в центральных черепных артериях, предотвращая появление мигреневых болей. Во многих случаях после всего лишь нескольких тренировочных занятий человек, страдавший сильными болями в течение многих лет, научится полностью их контролировать.
Это в большей степени образование, а не лечение. Здесь ничего не убавляется, наоборот, кое-что прибавляется, а именно: знание и контроль. Физиологическими процессами, которые до этого находились за гранью сознания человека, стало возможно управлять благодаря обратной биологической связи. Знание процессов, происходящих в организме, дает возможность управлять ими – вот основная идея соматических педагогов. Они понимают, что те непроизвольные процессы, которые, как ранее считалось в медицине и физиологии, не являются контролируемыми, на самом деле поддаются контролю. Для соматических педагогов сознательное понимание того, что ранее было за гранью сознания — это ключ к изменению. Они склоняются к тому, что сознание — это не какой-то абстрактный «разум», а мощная нейрофизиологическая функция управления телом.
Трое соматических педагогов – Фредерик Матиас Александер, Эльза Гиндлер и Моше Фельденкрайз – разделяют точку зрения о том, что осознавание своих движений на уровне ощущений улучшает баланс, координацию и эффективность работы всего организма. Каждый из них разработал свои техники, которые тем не менее отражают эту общую тему.
Техника Александера была разработана приблизительно в начале XX века шекспировским актером, чьи открытия оказали существенное влияние на деятельность Бернарда Шоу, Джона Дьюи, Олдоса Хаксли а, немного позже, и Нико Тинбергена. Техника Александера помогает учащемуся четко понять, что происходит с его телом в процессе осуществления им таких базовых движений как сидение, стояние и ходьба. После того, как ученик (по Александеру) приходит к осознанию своих плохих постуральных привычек, он постепенно учится заменять их лучшими привычками. В результате, его спина удлиняется, дыхание становится более глубоким, а походка – плавной.
Эльза Гиндлер жила в Берлине и работала преподавательницей физкультуры. В начале 1900-х она заболела туберкулезом. Она смогла вылечить себя, тщательно изучив внутреннее состояние своего организма. Гиндлер стала обучать других тому, как тщательное внимание к происходящим в их организме явлениям может запустить его регенеративные (восстановительные) процессы. Ее работа, которую она скромно назвала «Arbeit Am Menschen» («Работа с людьми»), рассказывает другим, как уделять внимание самим себе. В настоящее время студенты Гиндлер проводят обучение по ее методике соматического осознания по всей Европе и Америке. Наибольшую известность приобрела ее студентка Шарлотта Селвер, чьи тренинги по сенсорному осознаванию принесли известность методикам Гиндлер.
Израильтянин Моше Фельденкрайз является, пожалуй, самым неоднозначным среди соматических педагогов. Будучи физиком-ядерщиком и инженером по электронному оборудованию, он изучал тело с позиций человека, имеющего черный пояс по дзюдо и познавательную страсть ученого. Фельденкрайз разработал способы воздействий на тело в индивидуальной работе с клиентом и назвал их функциональной интеграцией. Его якобы чудотворные «средства» привлекли толпы увечных, хромых и слепых в Тель-Авив. Он учил деформированных людей, как стать нормальными; он учил людей, считавшихся калеками, ходить; он объяснял больным церебральным параличом, как обрести гибкость и научиться двигаться; он учил спортсменов, актеров, артистов, как превзойти пределы их возможностей.
Фельденкрайз видит всех людей так, словно они отчасти парализованы. Даже нормальный человек «хромает» в смысле свободы движений, координации, самочувствия и осознания, демонстрируя куда меньше того, на что способен. Человеческий потенциал кажется ему неограниченным и едва раскрытым. А раскрыть его несложно – через обучение.
Потрясенный наплывом клиентов, Фельденкрайз разработал тысячи неординарных упражнений для работы с большими группами людей; он назвал эти упражнения «Осознаванием через движение». Его же индивидуальная работа с клиентом получила название «функциональная интеграция». Не зависимо от того, работает ли он с теннисистом, страдающим от боли в локте, или же с парализованным больным, он обучает их движениям, разработанным не для того, чтобы прояснить симптомы, а для того, чтобы улучшить функционирование всех систем организма.
Основой соматического обучения является базовое предположение о том, что человек развивается как саморегулирующийся, самокорректирующийся и самосовершенствующийся организм, который может «взять на себя» намного большую порцию соматического самосознания. Тут очевидно сходство соматического обучения с теорией Карла Роджера о клиент-центрированной терапии.
Александер, Гиндлер и Фельденкрайз внесли огромный вклад в развитие соматического обучения, но назвать эту область исчерпывающе изученной сложно. В США одним из первых исследователей соматического направления был Тригант Барроу, работавший психоаналитиком в 1920-е годы. Он одним из первых стал изучать, как движения глаз могут отображать личностные особенности человека. Позже работа Джин Айрес по обучению детей с ограниченными возможностями по методу кинезиологии послужила примером успешного применения соматического обучения к специфической группе населения. Ее методика, разработанная в Пасадене, была названа сенсорной интеграцией.
Кинезиология — наука о телесных движениях, которую преподают в школах физического воспитания, может быть напрямую использована для оптимизации физических движений тела. Конкретное применение этим знаниям нашла терапевт Бесс Менсендик; разработанную ею систему Менсендик уже с начала прошлого века преподавали в европейских и американских учебных заведениях.
Свой вклад в развитие науки обучения движениям внесли американки Мейбл Элсворт Тодд, Лулу Свигард и Гертруда Энелоу. В Европе и Америке танцевальная терапия приобрела широкое распространение благодаря тому, что в танце происходит внешнее выражение подсознательных чувств, но не вербально, а посредством движения. Многие современные танцевальные терапевты ссылаются на одни и те же первоисточники, среди которых — Лабан, Бартениефф, работа Анны Халприн и ее танцевальной студии в Сан-Франциско. В заключение можно добавить, что к этому же направлению соматического обучения относятся эвритмия Штейнера, танцы Гурджиева и арика Оскара Айчезо.
Как у соматических целителей есть азиатские коллеги по акупунктуре и шиацу, так и у соматических педагогов есть единомышленники на Востоке: обучение соматическому осознаванию происходит на занятиях хатха-йогой, пранаямой, айкидо и тай-цзи – все это восточные версии процедур, разработанных Александером, Гиндлер и Фельденкрайзом. В трудах Карлфрида Дюркгейма описаны совпадения между указанными восточными и западными методиками в хронологическом порядке.
Особенностью соматического обучения является аксиома о том, что человек развивается как саморегулирующийся, самокорректирующийся и самосовершенствующийся организм, который может осуществлять значительный самоконтроль через всё более глубокое телесное самоосознавание. Тут очевидно сходство соматического обучения с теорией Карла Роджера о клиент-центрированной терапии. Но очевидно также и то, что соматическое обучение основывается в большей степени на нейрофизиологических теориях, а не психологических. Фельденкрайз рассматривает соматическое обучение как непосредственное применение нейрофизиологии к обучению человека. В основе этого нейрофизиологического подхода лежит то, что ранее полагалось несуществующим, не имеющим смысла, а здесь рассматривается как главная функция нервной системы – это полное осознание. Соматические педагоги говорят не об абстрактной сущности под названием «разум», а о деятельности, направленной на осознавание и концентрацию внимания. Именно эта функция нервной системы находится в центре всех процессов нашего организма и одновременно является средством преобразования этих процессов.
Чем больше мы изучаем феномен человеческого тела, тем менее монолитным и статичным оно представляется. Физиологи воспринимают тело в качестве структуры, но эта структура оживает только посредством реализации своих функций. Таким разделением фундаментальная физиология не подразумевает, что структура – это «нечто важное», а функционирование – «ничто». Скорее, оба эти аспекта представляют собой нечто важное, оба являются действительными составляющими жизни организма. «Важность» физиологического функционирования признается не всеми, но все же она несомненна: нервная система управляет функциями организма, контролирует их, и эти функции являются примером электрохимической иннервации.
Полная осознанность – это неврологическая функция всего организма; она существует, она обуславливает структуру тела. Видение человеческого разума как неотъемлемую часть функционирования человеческого организма — вот в чем «новизна» соматического подхода. Соматические целители и педагоги категорически отвергли устаревшую абсурдную идею о том, что сознательный, чувствующий (претерпевающий опыт) человеческий разум физически и метафизически отделен от тела.
Традиционно, с научной точки зрения, человеческий организм рассматривался как совокупность объективных исходных данных, абстрагированный от наблюдателя объект для исследования: «тело» — это данность от третьего лица, которую с научной точки зрения можно отнести к «оно», «он» или «она». Однако ученые забыли о том, что человеческий организм — это не только «посторонний» объект для исследования, но также и то, чем сам ученый располагает от первого лица. Все люди воспринимают тела других не так, как самих себя, а как нечто внешнее и «постороннее» (восприятие от третьего лица); но также они воспринимают свой организм изнутри как целостного себя. Всем нам присуще это двойственное восприятие: себя — от первого лица и всех остальных, не являющихся нами. — со стороны (от третьего лица).
С точки зрения постороннего человека, я представляю собой монолитное тело, оболочку — это восприятие от третьего лица. С моей же точки зрения, я живу «собой»: существую от первого лица. Вкратце, в зависимости от точки зрения, собственной или других лиц, я одновременно представляю собой «оно» и «он» — для науки, и «себя» или «я» — для своего собственного восприятия. Это двойственное восприятие присуще всем людям: с одной стороны я — это «я», а с другой — «оно». Я одновременно являюсь функцией и структурой, и если я позволю объективной, сторонней точке зрения превалировать, то могу начать считать себя не более чем беспомощным существом, запертым в некой структуре, которая мной не является, и на которую я не могу воздействовать.
В соматическом подходе этот факт двойственного восприятия был использован как в лечебных, так и в образовательных целях. Каждый из нас это одновременно «я» и «оно», функция и структура, наблюдатель самого себя от первого лица и сторонний наблюдатель «тел» всех остальных. Каждый из нас обладает огромными возможностями для изменения структур и тканей своего тела посредством преобразования того, как мы функционируем.
Это преобразование и является задачей соматических методов. Изменяя функции, мы изменяем и структуру. Пределы изменения наших функций и структур неизвестны, вполне возможно, их может и не быть. Вот почему работа соматических педагогов и целителей идет в направлении возможностей, лежащих за пределами известного медицине и образованию.
 
Также см. статьи:
Клиническое соматическое обучение: новое направление в сфере здравоохранения
Неврологические основы техник клинического соматического обучения
Преодоление сенсомоторной амнезии путем клинического соматического обучения